Пешком по городу. Какие подарки Минску преподнесла железная дорога

25 февраля 2019

Уверена, большинство людей любят железные дороги с их колыбельным укачиванием в поездах дальнего следования, ягодными ароматами дачных электричек, завораживающей бесконечностью товарных составов. Потому и предлагаю посетить места, давшие Минску статус железнодорожного узла.

Площадь Мясникова. Железнодорожная церковь стояла как раз перед входом в Министерство финансов (здание слева)

Все начиналось с лопаты…

Участие белорусов в строительстве железных дорог определилось известными строчками Некрасова: «…Видишь, стоит, изможден лихорадкою, высокорослый больной белорус: губы бескровные, веки упавшие, язвы на тощих руках…» Сила поэтического слова такова, что образ забитого, убогого, бессловесного, украшенного колтуном нашего земляка входил в сознание сразу и навсегда.

Но потомственный железнодорожник минчанин Анатолий Кривчик не просто подверг сомнению, а аргументированно опроверг стойкое представление. Он допускает, конечно, и болезни, и гибель рабочих на столь грандиозной даже по нашим временам стройке, но пример его прадеда говорит о другом. Закаленные вечной борьбой с болотами, приученные безземельем к отхожим артельным промыслам, белорусы были отменными землекопами, плотниками, лесорубами. Данила Кривчик попал на строительство вскоре после отмены крепостного права. Неграмотный деревенский парень с тачкой и лопатой продвигался вместе с насыпью и вместе с ней пришел в Минск. Однако у него была не только сила, но и техническая смекалка, стремление учиться и постигать ремесло. Поэтому он был оставлен путевым рабочим на прокладке путей, а позже, когда освоил грамоту, расчеты, основы руководства, назначен артельным старостой.

В Минске рядом с вокзалом, в квартале между нынешними улицами Ульяновской и Свердлова, Кривчику выделили земельный участок, на котором он построил дом, вырастил в нем детей, дождался внуков. Само собой разумеется, что и дети его, и внуки работать пошли на железную дорогу. Дом в Первую мировую войну не пострадал, а в Великую Отечественную был разрушен прямым попаданием бомбы. Ведь главная цель бомбежки — нарушить транспортные связи. Но железнодорожники Минска сражались. Билетному кассиру, маме Анатолия Кривчика, было поручено эвакуировать детский дом, и она, с сыном под сердцем, справилась с этим заданием.

Потом маршал Жуков скажет, что без железных дорог выиграть войну было бы невозможно. Их первыми бомбили, по ним уходили последние эшелоны. Многие работники рвались в действующую армию, но на рабочих местах они были нужнее, чем на передовой.

Вид на Казанскую церковь с железнодорожного моста на улице Московской

Все вокруг дорожное…

Железные дороги долгое время оставались чем-то наподобие государства в государстве — у них были свои школы, больницы, столовые, действующая до сих пор система рабочего снабжения. На средства, собранные работниками Либаво-Роменской и Московско-Брестской железных дорог, в 1890 году была построена деревянная церковь в честь иконы Казанской Божьей Матери. В 1914-м рядом вырос уже каменный храм в византийском стиле.

Деревянное здание оставили для хранения утвари. В 1930 году на обеих церквях были срезаны кресты, и в каменной обосновался клуб железнодорожников, а в деревянной — клуб глухонемых. Но ранним майским утром 1936-го на правом балконе Дома правительства собрались руководители республики — посмотреть, как красавец храм ляжет на землю. Взрыв был встречен аплодисментами. И еще несколько часов над площадью стояло тяжелое пыльное облако. В 1961–1962 годах и деревянная церковь была разобрана. Теперь там, где она стояла, газон. На месте каменного храма планировалось поставить памятник Мясникову. Камень с соответствующей надписью лежит там до сих пор.

Некоторые постройки XIX века, принадлежавшие железной дороге, сохранились, в том числе железнодорожная больница, первые упоминания о которой относятся к 1889 году. Тогда она располагалась в здании технического железнодорожного училища, в ней было всего шесть коек. Организованная обществом Московско-Брестской железной дороги, больница содержалась на средства железной дороги и предназначалась для обслуживания исключительно своих работников. К 1914 году строительство нового здания ведомственного лечебного учреждения в Минске было окончено, но его отдали под военный госпиталь. И только в 1922 году состоялось официальное открытие больницы.

За годы Отечественной войны она была частично разрушена. Но уже через месяц после освобождения Минска вновь начала функционировать и до 1970 года являлась методическим, консультативным и лечебным центром Белорусской железной дороги. В 1970-м была перенесена в другое место, изменила название. С 2007 года это 11-я городская клиническая больница. От первоначальной сохранились главный корпус и пять вспомогательных зданий.

И башня элегантная

Водонапорная башня — один из красивейших архитектурных памятников столицы, построена в неоготическом стиле, со сложными бордюром и карнизами. Толщина стен достигает полутора метров. Башня возведена в 1910 году из кирпича, произведенного на первом кирпичном заводе Минска, основателем и хозяином которого был австриец Клейн. Его потомки и поныне живут в Минске, более того, имеют полное право гордиться своим пращуром. Посмотрите на кирпич башни: он потемнел от времени, но уже более века остается целым, гладким и прочным. Правда, верхняя часть строения более светлого оттенка — это результат восстановительных работ. В прошлом веке башня снабжала водой больничные корпуса, паровозное депо и станцию. В ее верхней части располагались два железных бака для воды по 80 т каждый.

Сегодня водонапорная башня — единственное сохранившееся в Минске сооружение такого типа, ранее в городе их было три. Многие годы строение принадлежало Белорусской железной дороге, однако в 1991 году перешло в частное владение. В нем хотели то клуб открыть, то творческую мастерскую. Но пока что башня так и стоит: лестница полуразрушена, железные баки срезаны, все ветшает.

В подобной башне в Полоцке уже 10 лет работает природно-экологический музей, входящий в четверку лучших «природных» музеев страны. В двух 27-метровых восьмигранных башнях в Гродно размещаются мастерские художников, здания имеют собственные имена — Кася и Бася. А возле одной из них — фигурка черного кота на золотой цепи, сторожащего скворечник. Эти объекты по максимуму востребованы туристами.

Обидно, что небольшие города со скромным бюджетом отреставрировали, отремонтировали, нашли применение необычным сооружениям. А столица — нет, чему удивляются и туристы, и минчане. И все-таки надеются на лучшее будущее этого архитектурного шедевра.

 Елена Авринская

https://minsknews.by/po-minsku-s-elenoy-avrinskoy-zdes-relsyi-v-uzel-svyazanyi/

23.02.2019 16:59